Сегодня на суде в Самаре был отозван иск о признании фильма "Россия-88" экстремистским. О своем фильме, о том, кому он мог помешать и что означает вся история с судом над "Россией-88", режиссер Павел Бардин рассказал в интервью Радио Свобода.
- Как вы оцениваете сегодняшнее решение прокуратуры отозвать иск?
- Мы это предсказывали, такой вариант развития событий казался самым очевидным. Ошибкой или случайностью было то, что происходило раньше, а то, что произошло сегодня - закономерность. Наш фильм могут признать фашистским только в фашистской стране. Мы живем не в фашистской стране, и логично, что наш фильм не признали экстремистским.
- Почему сегодня в России стали возможны иски к авторам художественных фильмов?
- Мне кажется, мы находимся в ситуации выбора, как это ни пафосно прозвучит, исторического пути. Есть система, которая живет со времен тоталитарной диктатуры и которую мы в силах разрушить. Такие иски могут появиться, наверное, в любой стране. А вот то, что с ними потом происходит, является проверкой государства и общества "на вшивость". Мне кажется, в данном случае проверку мы все прошли удачно.
- В вашем фильме есть сцены, показывающие, что движение скинхедов связано с чиновниками. Эти сцены могли вызвать претензии со стороны прокуратуры к вашему фильму?
- То, что такие связи есть, подтверждается фактами нашей жизни. Но я не считаю, что это могло стать основанием для подобного иска. Если кто-то нас заподозрил в том, что мы маргиналы и хотим устроить революцию, это ошибка. Мы с самого начала заявляли, что мы абсолютно не против власти, наоборот, с радостью готовы всем, кто пожелает, дать попользоваться нашим фильмом в антиэкстремистских целях. Общественные организации к нам обращались достаточно часто, государственные – пока нет. Первый контакт с официальной властью получился у нас, к сожалению, вот таким. Мы не рассчитываем на сотрудничество, но надеюсь, что недоразумений больше не будет.
- Как вы оцениваете сегодняшнее решение прокуратуры отозвать иск?
- Мы это предсказывали, такой вариант развития событий казался самым очевидным. Ошибкой или случайностью было то, что происходило раньше, а то, что произошло сегодня - закономерность. Наш фильм могут признать фашистским только в фашистской стране. Мы живем не в фашистской стране, и логично, что наш фильм не признали экстремистским.
- Почему сегодня в России стали возможны иски к авторам художественных фильмов?
- Мне кажется, мы находимся в ситуации выбора, как это ни пафосно прозвучит, исторического пути. Есть система, которая живет со времен тоталитарной диктатуры и которую мы в силах разрушить. Такие иски могут появиться, наверное, в любой стране. А вот то, что с ними потом происходит, является проверкой государства и общества "на вшивость". Мне кажется, в данном случае проверку мы все прошли удачно.
- В вашем фильме есть сцены, показывающие, что движение скинхедов связано с чиновниками. Эти сцены могли вызвать претензии со стороны прокуратуры к вашему фильму?
- То, что такие связи есть, подтверждается фактами нашей жизни. Но я не считаю, что это могло стать основанием для подобного иска. Если кто-то нас заподозрил в том, что мы маргиналы и хотим устроить революцию, это ошибка. Мы с самого начала заявляли, что мы абсолютно не против власти, наоборот, с радостью готовы всем, кто пожелает, дать попользоваться нашим фильмом в антиэкстремистских целях. Общественные организации к нам обращались достаточно часто, государственные – пока нет. Первый контакт с официальной властью получился у нас, к сожалению, вот таким. Мы не рассчитываем на сотрудничество, но надеюсь, что недоразумений больше не будет.