Сургутский городской суд приговорил журналиста Эдуарда Шмонина к восьми годам заключения, признав его виновным в вымогательстве и распространении порнографии. Прокуратура просила 11 лет колонии.
По мнению Шмонина, преследовать его начали после выхода фильма "Криминальная нефть" о хищениях нефти в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре. Шмонину в том числе вменялась клевета на сотрудников отдела экономической безопасности "Самотлорнефтегаза" и на сотрудника ФСБ Романа Черногора.
Радио Свобода провело собственное расследование схем хищений нефти, выяснив, что утверждения из фильма Шмонина соответствует действительности. Суд, очевидно, посчитал так же: эпизоды по клевете были сняты во время процесса (информации о том, возбуждены ли уголовные дела в отношении фигурантов фильма и расследования РС, нет).
Из 13 эпизодов по обвинениям в клевете, вымогательству и распространению порнографии в приговор вошли только два:
- вымогательство у депутата Думы Нефтеюганска Евгения Вострикова (якобы Шмонин требовал от него деньги за непубликацию фильма "Кровавый депутат" о том, что Востриков в 1990-е якобы торговал наркотиками, застрелил одного брата, отравил другого, избивал жену и детей, которые сбежали от него за границу, причём вся эта информация публиковалась на ресурсах Шмонина в течение четырёх лет до выхода фильма).
- распространение порнографии: видео, на котором депутат Думы Нижневартовска Вадим Никандров занимается оральным сексом с другим мужчиной. По уверениям Шмонина, видео это – результат оперативной работы, он его получил от Алексея Шипилова, помощника губернатора ХМАО – Югры Натальи Комаровой, но в интернет не выкладывал. Алексей Шипилов факт передачи видео на следствии отрицал, судья отказался вызвать его в суд, как и 28 других свидетелей защиты, заявленных Шмониным.
Эдуард Шмонин в Сургутском городском суде. По его словам, после пыток в СИЗО, он решил не брить бороду – чтобы напоминала ему о том, как несправедливо с ним поступили.
Несмотря на то что суд был закрытым из-за интимного видео с участием депутата Никандрова, РС внимательно следила за процессом. У судьи Алексея Усынина были все основания для возврата дела в прокуратуру: из него пропало огромное количество вещественных доказательств: диски, флеш-карты, компьютеры и телефоны, изъятые при обысках у Шмонина и его коллег. По словам Шмонина, на этих носителях содержалось его алиби, в том числе записи встреч с помощником Комаровой Шипиловым, на которых он якобы передавал ему видео с депутатом, попросив дискредитировать партию ЛДПР перед выборами.
Проведённая проверка не нашла виновных в утрате вещдоков: дело постоянно переходило от одного следователя к другому, и как они потерялись, установить не удалось. При этом часть доказательств нашлась во время суда, но ознакомиться с ними участники процесса не смогли. Судья отказал в осмотре 332 дисков, попросту вернув их обвиняемому. У Шмонина даже произошла перепалка с судьёй Усыниным: на 82 дисках не было никаких обозначений, на 69 были, но Шмонин усомнился в том, что эти диски принадлежали ему, и потому отказывался их забирать: мало ли что там может быть записано. Судья в итоге оставил диски на столе и ушёл, ушёл и Шмонин. Судьба материалов неизвестна.
Не получилось осмотреть и другие вещдоки: IT-специалисты раз за разом пытались открыть изъятые компьютеры, но то жёсткий диск был повреждён, то флеш-карта не работала, то не хватало провода. Обвинение в итоге строилось по большей части на показаниях свидетелей, данных, уверен Шмонин, под давлением следствия.
Судья сделал всё, чтобы моих адвокатов на процессе не было
Более того, журналист утверждает, что суд лишил его права на защиту. У Шмонина не было финансовой возможности привлекать своих адвокатов на все заседания: "Он [судья Усынин] назначал по 20 заседаний в месяц. К каждому заседанию надо готовиться, привозить в Сургут адвоката из Ханты-Мансийска, оплачивать ему гостиницу, а с утра приходишь – заседание переносится, потому что не явились свидетели, – рассказал Шмонин в интервью РС. – Я потом смотрю, а в материалах даже не было повесток – никто этих свидетелей и не вызывал. Судья сделал всё, чтобы моих адвокатов на процессе не было. Я просил его предупреждать заранее о допросах потерпевших или важных свидетелей, но он специально сообщал о них вечером накануне заседания".
Назначенный судом защитник Александр Таниев, по утверждениям Шмонина, ничего не делал, с материалами не знакомился, в допросах участия не принимал. Шмонин несколько раз заявлял отвод Таниеву, с которым был согласен даже и сам адвокат, заявивший, что испытывает к своему подзащитному неприязнь, но судья Усынин в отводах методично отказывал. Адвокат Таниев подтвердил в разговоре с РС факт отвода, более того, сообщил, что он лично писал президенту Адвокатской палаты ХМАО Валерию Анисимову, но и там получил ответ, что для отвода нет оснований. "То, что я ничего не делал, – это спекуляции Шмонина, это неправда, – говорит Таниев. – Я поддерживал все его ходатайства, все его заявления и отводы".