Уже в 10 утра 2 апреля в Москве у входа в Центральный дом литератора выстроилась огромная очередь. Несмотря на дождь, поклонники таланта Людмилы Гурченко часами ждали, когда смогут пройти в ЦДЛ, чтобы возложить цветы и венки к гробу с телом актрисы. По желанию родственников официальную гражданскую панихиду отменили.
На большом экране перед входом в зал транслировали кадры из фильмов с участием Людмилы Гурченко и звучали песни в ее исполнении. Среди тех, кто пришел попрощаться с актрисой, много известных режиссеров, актеров и музыкантов. Вспоминает российский музыкант, режиссер и продюсер Стас Намин:
– Есть такие люди, которые прожили долгую жизнь и всегда оставались молодыми. Она всегда была молодой, сколько ей лет – не играло никакой роли. Она всегда была как цветок, который как бы в самом соку, в самом расцвете. От нее шла огромная жизнь энергия. Все, кто ее видел, чувствовали какой-то прилив жизни. Она была по жизни настоящий оптимист, полна любви и добра. Мы с ней были очень близки, поэтому говорю как человек, у которого она – внутри. А вся ее резкость, иногда жесткость в суждениях – это была защитная кольчуга.
Продюсер Геннадий Гуревич сотрудничал с Людмилой Гурченко с 1957 года, он рассказывает:
– Люся очень много ездила за границу, представляла наше искусство за рубежом. Вы не представляете, как она ярко, гордо и творчески это делала. Никогда не забуду один фестиваль, на который я ее провожал и встречал – в Маниле. Она произвела впечатление удивительной красавицы! А ведь она сама себе все для этого фестиваля шила, все было по ее дизайну. Это был неординарный, удивительный человек – не только как актриса, но и по жизни.
Свои последние спектакли Людмила Гурченко играла на площадке театра Станиславского. О работе с ней рассказал художественный руководитель Московского театра имени Станиславского Александр Галибин:
– Мы не были, может быть, близкими друзьями, но мы были очень хорошими товарищами. Нас связывали разные истории, которые мы оба помнили. Года четыре назад я вел бал в Екатерининском дворце в Санкт-Петербурге. Людмила Марковна там пела. Когда она закончила, я от избытка чувств закричал "Браво"! А у меня был включен микрофон, и мой возглас прозвучал на весь зал Екатерининского дворца. Потом она сходила со сцены, я подал ей руку. Она говорит: "Это ты кричал – браво?" Я говорю: "Да, Людмила Марковна". Она так посмотрела на меня и говорит: "У тебя хороший вкус, Александр". Я думаю, что это человек, который был внутренне абсолютно свободен. Когда говорила, не боялась сказанного. Всегда все было очень точно, прямо, открыто. Ее любили, она – лучшая. Нет у нас актрисы, которая могла бы встать на это опустевшее теперь уже место.
А вот как характеризует Людмилу Гурченко актриса Любовь Толкалина, которой довелось с ней работать:
– Добрый, искрометный, настоящий и честный человек. Мне было с ней очень легко. Я работала с ней в спектакле "Бюро счастья" и очень волновалась, очень боялась не оправдать доверие. А рядом с ней волнение исчезало. Она была яркая, как планета. Хорошо бы ее именем назвать какой-либо астероид.
Известный музыкант и продюсер Бари Алибасов признается, что не был большим другом Людмилы Марковны – просто случались редкие встречи, которые производили на него сильные впечатления:
– Если сказать о ней кратко, то это был бесшабашно талантливый человек. Она создала всеобъемлющий образ советского человека – от блещущей на сцене красотки до буфетчицы в привокзальном ресторане. Поэтому мы все ее воспринимаем как свою. Гурченко – это часть нашего народа, часть каждого из нас.
О том, что Людмила Гурченко не только купалась в народной любви, но иногда ее не понимали, вспоминает телевизионной ведущий Дмитрий Дибров:
– Людмила Марковна ко мне в первый раз в жизни пришла 15 лет назад с фронтовыми песнями. А потом пейджер стал разрываться от потоков ненависти и язвительности. Я читал и не верил своим глазам. Кто-то язвил: ишь ты, харьковская приехала… А над всем этим плыл ее грандиозный голос с песнями, которые она впитала в себя с детства.
О своей бывшей коллеге вспоминает народная артистка России Ирина Купченко:
– Она была, в первую очередь, женщиной. Которая бесконечно влюблялась, остроумная, кокетливая, но в то же время это был настоящий воин – твердая, верная. На съемках, когда мы снимались, было холодно. Сидим полураздетые на улице на лавочке – не было раньше никаких вагончиков, и все ныли, начинали капризничать. Все, кроме Люси! А она, как солдат в окопах, в глине, в воде, в мокрых сапогах ждет, когда дадут приказ к бою. Приказ давали – и Люся выходила. Всегда знала, что играть, как играть. Она и умерла, как солдат – в сердце пуля попала и… смерть.
После прощания Людмилу Гурченко похоронили на Новодевичьем кладбище.
На большом экране перед входом в зал транслировали кадры из фильмов с участием Людмилы Гурченко и звучали песни в ее исполнении. Среди тех, кто пришел попрощаться с актрисой, много известных режиссеров, актеров и музыкантов. Вспоминает российский музыкант, режиссер и продюсер Стас Намин:
– Есть такие люди, которые прожили долгую жизнь и всегда оставались молодыми. Она всегда была молодой, сколько ей лет – не играло никакой роли. Она всегда была как цветок, который как бы в самом соку, в самом расцвете. От нее шла огромная жизнь энергия. Все, кто ее видел, чувствовали какой-то прилив жизни. Она была по жизни настоящий оптимист, полна любви и добра. Мы с ней были очень близки, поэтому говорю как человек, у которого она – внутри. А вся ее резкость, иногда жесткость в суждениях – это была защитная кольчуга.
Продюсер Геннадий Гуревич сотрудничал с Людмилой Гурченко с 1957 года, он рассказывает:
– Люся очень много ездила за границу, представляла наше искусство за рубежом. Вы не представляете, как она ярко, гордо и творчески это делала. Никогда не забуду один фестиваль, на который я ее провожал и встречал – в Маниле. Она произвела впечатление удивительной красавицы! А ведь она сама себе все для этого фестиваля шила, все было по ее дизайну. Это был неординарный, удивительный человек – не только как актриса, но и по жизни.
Свои последние спектакли Людмила Гурченко играла на площадке театра Станиславского. О работе с ней рассказал художественный руководитель Московского театра имени Станиславского Александр Галибин:
– Мы не были, может быть, близкими друзьями, но мы были очень хорошими товарищами. Нас связывали разные истории, которые мы оба помнили. Года четыре назад я вел бал в Екатерининском дворце в Санкт-Петербурге. Людмила Марковна там пела. Когда она закончила, я от избытка чувств закричал "Браво"! А у меня был включен микрофон, и мой возглас прозвучал на весь зал Екатерининского дворца. Потом она сходила со сцены, я подал ей руку. Она говорит: "Это ты кричал – браво?" Я говорю: "Да, Людмила Марковна". Она так посмотрела на меня и говорит: "У тебя хороший вкус, Александр". Я думаю, что это человек, который был внутренне абсолютно свободен. Когда говорила, не боялась сказанного. Всегда все было очень точно, прямо, открыто. Ее любили, она – лучшая. Нет у нас актрисы, которая могла бы встать на это опустевшее теперь уже место.
А вот как характеризует Людмилу Гурченко актриса Любовь Толкалина, которой довелось с ней работать:
– Добрый, искрометный, настоящий и честный человек. Мне было с ней очень легко. Я работала с ней в спектакле "Бюро счастья" и очень волновалась, очень боялась не оправдать доверие. А рядом с ней волнение исчезало. Она была яркая, как планета. Хорошо бы ее именем назвать какой-либо астероид.
Известный музыкант и продюсер Бари Алибасов признается, что не был большим другом Людмилы Марковны – просто случались редкие встречи, которые производили на него сильные впечатления:
– Если сказать о ней кратко, то это был бесшабашно талантливый человек. Она создала всеобъемлющий образ советского человека – от блещущей на сцене красотки до буфетчицы в привокзальном ресторане. Поэтому мы все ее воспринимаем как свою. Гурченко – это часть нашего народа, часть каждого из нас.
О том, что Людмила Гурченко не только купалась в народной любви, но иногда ее не понимали, вспоминает телевизионной ведущий Дмитрий Дибров:
– Людмила Марковна ко мне в первый раз в жизни пришла 15 лет назад с фронтовыми песнями. А потом пейджер стал разрываться от потоков ненависти и язвительности. Я читал и не верил своим глазам. Кто-то язвил: ишь ты, харьковская приехала… А над всем этим плыл ее грандиозный голос с песнями, которые она впитала в себя с детства.
О своей бывшей коллеге вспоминает народная артистка России Ирина Купченко:
– Она была, в первую очередь, женщиной. Которая бесконечно влюблялась, остроумная, кокетливая, но в то же время это был настоящий воин – твердая, верная. На съемках, когда мы снимались, было холодно. Сидим полураздетые на улице на лавочке – не было раньше никаких вагончиков, и все ныли, начинали капризничать. Все, кроме Люси! А она, как солдат в окопах, в глине, в воде, в мокрых сапогах ждет, когда дадут приказ к бою. Приказ давали – и Люся выходила. Всегда знала, что играть, как играть. Она и умерла, как солдат – в сердце пуля попала и… смерть.
После прощания Людмилу Гурченко похоронили на Новодевичьем кладбище.
